Прага началась с туннеля, в который поезд нырнул внезапно и деловито. Несколько минут абсолютной темноты – и вот она, распахнувшаяся перед нами настежь и навсегда. Двадцать лет уже я живу в этом городе, нежно люблю его и хорошо знаю. Но первого своего впечатления забыть не могу. Оторваться от окна, за которым проплывали самые зеленые в мире парки и самые роскошные храмы с заостренными башенками, было невозможно.
Поезд замедлял ход. Чемоданы стояли у двери.
- А если нас никто не встретит? – спросила я мужа и даже зажмурилась от ужаса.
- Сами пойдем, - ответил он, не отрывая глаз от окна.
- Куда? – прошептала я.
- Куда-нибудь, - успокоил он. Я вздохнула.
Пражская жизнь началась со вздоха.
На платформе Главного вокзала было пусто, что, в общем-то не удивляло: часы показывали шесть утра.
Единственными встречающими оказались мужчина и женщина чуть старше нас. Они стояли под табло. Мужчина держал в руках табличку с нашей фамилией. Это были Таня и Паша.
...В те далекие времена приехать куда-либо, а особенно в другую страну, можно было исключительно через туристические агентства. В нашем городе их было целых пять. И только одно, размещавшееся в полуподвальчике гостиницы «Колос», предлагало переезд в Чехию, то есть соответствующие разговоры с клиентами, помощь в подготовке нужных документов, разного рода консультации и – в самый последний день – торжественное вручение номера телефона неведомого нам Паши, который жил в Чехии на тот момент уже года два и зарабатывал тем, что встречал в Праге своих земляков, помогая им получить вид на жительство. Тогда это была несложная процедура: вы въезжали в Чехию без визы на три месяца и за это время благополучно открывали фирму. Со статусом иностранного предпринимателя вы отправлялись в иностранную полицию и получали вожделенный красный штампик, только и всего.
Правда, если вы не знаете язык и понятия не имеете, куда идти и что делать, то с благодарностью примете помощь тех, кто искушен в этом. И заплатите им. Что мы и сделали. Чуть позже.
А вначале нас посадили в машину и повезли в какой-то пансион. Это было далеко. Мы ехали долго и смотрели в окно. Потом нас поселили в небольшой опрятной комнатке и накормили: ведь мы привезли доллары, разменять их пока было негде, а есть хотелось ужасно. Я даже помню свой первый завтрак в Праге: теплые вафли с сыром и кусочками сладкой паприки. И большая кружка чая.
Паша и Таня сидели напротив в кафешке пансиона, пили кофе и наперебой вводили нас в курс дела: сначала нужно сделать доверенность, чтобы они сами могли решать наши вопросы, затем открыть счет в банке, завтра они поедут к адвокату...послезавтра можно ехать в полицию...
Я помню, как нас возили по городу. Где-то в районе Вацлавской площади мы долго ждали Пашу, потом он вернулся с какими-то бумагами, подробно объяснил, где был и зачем. Но я его совсем не понимала. Фирма, лицензия...да это не обо мне, ребята! И жизнь эта не моя! И чужие люди идут по чужим улицам и говорят на незнакомом языке. Потом мы поменяли доллары на кроны, открыли счет в банке( ну, то есть – нам открыли), положили на него какие-то денежки(нам дали бумагу, подтверждающую это, которую Паша деловито засунул в папочку), а остальное отдали нашим новым знакомым... Потом мы поехали к адвокату. Нет, это на следующий день мы поехали к нему. Или через день? Я не могу пробиться через сплошной колючий кустарник этих воспоминаний. Таня спросила, какое название будет у нашей фирмы. И я ответила: «Ассоль». – «Интересно», - прокомментировала она и начала вписывать буквы в клеточки на бланке. – «С двумя С», -вовремя подсказала я. И почувствовала...Облегчение какое-то. Ассоль была родной. Близкой. Знакомой с детства. И за две ее С можно было держаться обеими руками.
Паша был энергичен до невозможности. Помню, я робко спросила, кто такой вообще этот самый святой Вацлав на коне, который на площади. Секунду побыв в замешательстве, Паша ответил: «Знаешь, их тут так много – разных знаменитостей... всех и не выучишь. Но это не тот». – «Какой тот?» - не поняла я. – «Ну, не Вацлав Гавел, не президент ихний», - пояснил Паша, и больше я вопросов не задавала.
Моя память выхватывает лифт без двери, в который нужно запрыгивать на ходу( я впервые тогда такой увидела), кажется, в здании суда, где регистрировали нашу фирму. Потом – длинные разноцветные ногти Тани(и их я тоже увидела впервые), когда она перелистывала наши бумаги в папочке перед кабинетом адвоката и что-то объясняла, объясняла... Еще помню бесконечную очередь в темном коридоре иностранной полиции. У меня все время было так, словно на голову шар воздушный надели. Слышала я плохо, слушала – еще хуже, соображала – вообще никак.
В первый же день спросила Пашу, как мне позвонить своим, сказать, что добрались благополучно. Он тут же подвел меня к автомату и сунул в щель телефонную карту. Трубку сняли сразу. Я услышала родной голос и поняла, что говорить не могу: пробубнила что-то невнятное и, глотая слезы, ретировалась.
На второй день мы переехали. Вот это я помню абсолютно точно. Первую свою ночь мы провели в том самом пансионе, куда наши новые знакомые привезли нас с вокзала. Вечером, уже расставшись с ними, сходили в магазин, который оказался за углом, купили булочки, колбасу, сыр и бутылку пива. Сидели в своей комнатке и ели на кровати.
О чем мы говорили в свой самый первый пражский вечер? Сложно сказать. Но я точно помню, как муж, собранный и деловитый, глотнув пива, сказал мне:
- Завтра попросим ребят отвезти нас в другое место.
- В какое другое? – не поняла я.
- Ну, подешевле. Мы же не можем жить здесь – это для нас слишком дорого. Нужно экономить деньги, пока мы не начали зарабатывать.
С этим трудно было спорить. Я легла и полночи думала о том, что будет дальше. Как зарабатывать и где жить...А потом нахлынула спасительная волна: вспомнилось, что мы же только на год сюда приехали. Ну, покрутимся-повертимся да и вернемся назад, кто и что нас тут удержит-то?
...На следующий день нас перевезли в общежитие. По-чешски «убытовна». Если читателей интересует география моего повествования, поясню: от метро «Лужины», где был пансион и жили Паша с Таней, нас перекинули в район Градчанской, на улицу под названием «Народни обрани». Улица была так себе: непрезентабельная, с какими-то одинаково-серыми зданиями, самым серым из которых и была «убытовна». На рецепшен сидела милая женщина, которую я через несколько дней стала называть пани Вера. С ней Паша разговаривал очень долго, потом мы все поднялись на последний этаж, и она открыла нам нашу комнату. Кровать, шкаф, стол, два стула и раковина с холодной, разумеется, водой. Пани Вера общалась с Пашей, Паша – с моим мужем, бойко переводя ему насчет оплаты, постельного белья и дУша внизу по расписанию. А я ни с кем не общалась. Я была мебелью: молчаливой и неподвижной. Я еще жила нашим отъездом и боялась его расплескать. Здесь, в Праге, меня пока не было.
Бросив вещи, мы поехали с Пашей: где-то сидели, чего-то ждали, с кем-то общались. То есть – общался он, а я была тенью собственного мужа, который делал вид, что всё понимает... А потом мы попрощались с Пашей возле метро.
Я могу рассказывать о многом: как мы купили детские билеты в автомате, потому что нажали не на те кнопки. И, спустившись на эскалаторе, были вмиг остановлены контролерами. И муж тут же схватил меня за руку и потащил на эскалатор, который ехал вверх. Мы кое-как купили «правильные» билеты и снова спустились на платформу. Еще могу рассказать о том, что на следующий день купили русско-чешский и чешско-русский словарь и ходили с ним по городу, как с молитвенником. У хлебного магазина с надписью «;ERSTV; PE;IVO», помню, муж не то чтобы остановился...Затормозил.
- Ни фига себе, - произнес он. – Чёрствая выпечка!
Мне было проще: я учила в университете старославянский язык.
- Посмотри в словаре, - предложила я ему коротко. Он посмотрел и прочитал вслух: «;erstv; – свежий», а потом добавил: «Куда же это мы приехали? Как мы будем тут жить, если тут всё наоборот?»
И мы пошли смотреть Прагу.
Классическим маршрутом: на Старомак, к часам, потом – через Карлов мост на Малую Страну... Помню, что вернулись, когда было уже темно, заблудились и долго плутали среди улочек с незнакомыми названиями.
Наверное, мне нужно описать своё впечатление от первой встречи с Прагой?
Это была удивительная прогулка. Без экскурсоводов и обсуждения увиденного, без фотографий( на тот момент фотографировать нам было нечем). Мы шли молча, смотрели по сторонам и пытались вписать себя в окружающую жизнь и...историю. Я( пишу о себе, но совершенно точно знаю, что муж испытывал то же самое) смотрела на хохочущих девушек и представляла себя одной из них... Смотрела на продавщицу мороженого и думала, что когда-нибудь буду покупать его здесь. Смотрела на людей в трамвае и думала, что вот так же легко и естественно буду ездить тоже – на работу...наверное... мимо вот этой всей красоты. Для туристов нам не хватало беззаботности. Но и пражанами мы ещё, конечно, не были.
Мы были – никем. Между небом и землёй. Я отчётливо осознала это на Карловом мосту.
На мосту. И мост этот вёл из ниоткуда в никуда, так мне показалось в тот момент.
- Зря мы сюда приехали, - вдруг сказал муж, видимо, почувствовав то же самое. – Никто нас здесь не ждёт.
- Какая Прага красивая! – ответила я как будто невпопад. Мы случайно оказались в хвосте длиннющей разноязыкой очереди. Желающие «что-то потереть на счастье»( так нам объяснила симпатичная девушка, стоящая перед нами) шумно переговаривались, громко смеялись, а стоящие чуть в стороне экскурсоводы трясли зонтами и табличками. Мы были чужими и здесь. Но раз уж встали...( Те, кто знает Прагу, разумеется, понимает, о чём я: о скульптуре Яна Непомуцкого, натёртого до блеска). Муж повторил:
- Нас здесь никто не ждёт.
- Мы же к ней приехали, - возразила я неуверенно.
- К кому?
- К Праге.
- Не к Праге, а в Прагу! Филолог, блин, - отмахнулся муж. Но через минуту продолжил: - Ну так вернёмся в любой момент, правда?
И я вдруг осознала, что если и когда мы вернёмся, я до конца своих дней буду вспоминать эту прогулку.
Подошла наша очередь. Муж отошел в сторону, а я осторожно погладила горячую от людских рук, блестящую на солнце бронзовую собачку на пьедестале. А что я загадала – не скажу. А то, говорят, не сбудется.
Опубликовано: 02.07.2020 орфография и пунктуация автора сохранены
Наверняка, ещё не раз приходили к этой бронзовой собачке...)))) Меня очень тронуло, потому, что давным давно тоже пришлось пережить переезд и все сопутствующие ощущения....такова жизнь ))))
